Подвиг Кучерявого
О нем рассказывает сын героя Юлий Кучерявый в своей документальной повести «След упавшей звезды».
– В середине октября, в один из дней, когда на линии обороны дивизии было относительное затишье, комдив Аршинцев побывал на горе Лысой, прошел почти по всей линии обороны, бедовал с личным составом. Он увидел, что бойцы подкатывают крупные валуны к брустверам своих окопов. «А это для чего?» – спросил он седого сержанта пулеметчика. «Это наша солдатская подмога, – ответил тот, – как немчура кучно полезет на гору, так сталкиваем эту штуковину прямо им на головы. Глядишь, так целый ряд и выкосит. И к тому ж патроны экономим». «Молодцы вы, орлы мои, – печально улыбнулся комдив. – Однако будьте начеку! К нашему празднику,
7 ноября, немцы обязательно подкинут какую-нибудь пакость».
Как в воду глядел комдив. Начиная со 2-го ноября, начали беспрерывно атаковать гору Лысую. Одна свирепая атака сменяла другую, а в промежутках вражеская артиллерия перепахивала гребень горы. Авиация бомбила. Как там выживали наши бойцы – одному Богу известно. Но они стояли насмерть и каждую вражескую атаку встречали плотным пулеметным огнем и винтовочными залпами. А зачастую наши бойцы бросались на фашистов в рукопашную контратаку и сбрасывали вниз, на берег Псекупса.
Но постепенно немцы смогли вырыть окопы под горой на берегу Псекупса, и уже не отходили после атаки за Волчьи ворота, а залегали в окопах и накапливали силы для следующей атаки.
9 ноября атак не было. Немцы ожидали подкрепления. Пулеметный дзот расчета пулеметчика Кучерявого находился на восточном склоне горы Лысой самым последним в линии обороны.
Недолго длилась эта передышка. С утра 10 ноября враг обрушил на наши позиции море огня. А дальше последовала атака. С наших позиций послышались автоматные и пулеметные очереди. Николай прислушался. «Ломадзе поддает фрицам жару, – сказал он. – Вот и Еремин начал. Пора и нам, Герасим». «Успеем, – ответил Герасим. Он наметил для себя рубеж огня в 100 метрах от дзота. Установил прицел и, сжав зубы, вглядывался в ползущие фигуры вражеских солдат. Уже стали слышны команды на немецком языке. – Еще немного, еще. Ага, теперь пора». Герасим нажал гашетку. Хлестнула жаркая очередь. «Нате, жрите, гады! Подавитесь нашей землей», – шептали его пересохшие губы. Он стрелял короткими очередями, экономя патроны. И почти каждая пуля находила врага.
Атака захлебнулась. Слева послышалось негромкое: «Ура!» Это комроты Синельников бросил в атаку остатки своих бойцов. Немцы откатились в свои окопы. Но сразу же последовал шквальный минометно-артиллерийский огонь. Защитники Лысой укрылись в траншеи и блиндажи, спасаясь от осколков. Затем следовала еще атака и еще с перерывами на артподготовку. И так до самого вечера. Все меньше оставалось защитников Лысой горы. Замолк пулемет весельчака Ломадзе. Автоматчиков прикрытия осталась совсем горстка.
А на утро 11 ноября все возобновилось с прежней силой. В дзот Герасима и Николая приполз боец. Он притащил коробки с пулеметными лентами и приказ командира роты Синельникова перенести пулемет еще ниже по склону горы на запасную огневую позицию у поваленного дуба. Возникла угроза, что фашисты прорвутся по щели между горой Лысой и хребтом Безымянным и зайдут защитникам в тыл. Герасим и Николай установили свой «Максим» у дуба и продолжили отбиваться от наседающего врага. Одна атака, другая, третья. Замолчал пулемет Еремина. Почти не слышно выстрелов с наших позиций. Погиб командир пулеметного взвода. У позиции Герасима не осталось в живых ни одного бойца прикрытия. Отбив очередную атаку, Герасим обернулся и радостно сообщил: «Четвертая отбита, Колька!» Но Колька уже не слышал. Вражеская пуля оборвала его молодую жизнь. «Совсем один», – прошептал Герасим. Но времени горевать не было. Он заправил свежую ленту в пулемет, поправил коробку, чтобы лента свободно подходила к пулемету и припал к прицелу. А немцы опять подбирались к его огневой позиции. Он бил короткими злыми очередями. Его потрескавшиеся губы шептали проклятия. Очередная волна атакующих отхлынула. Немецкая артиллерия не стреляла. Они поняли, что защитников Лысой практически не осталось. Герасим бросился заправлять очередную ленту в приемник. Но что это? Лента последняя. Герасим достал и положил на бруствер рядом с пулеметом четыре гранаты РГД, а последнюю противотанковую оставил на дне окопа.
И вот последний бой. Он все понимал умом, но даже мысли не было о бегстве или плене. Солдат знал, за что отдаст свою такую прекрасную молодую жизнь. Началась очередная (Герасим потерял им счет) атака. Его пулемет исправно делал свое дело. Но вдруг он захлебнулся и замолчал. Был выпущен последний патрон. Немцы осмелели, пошли в полный рост. Герасим подпустил их ближе и швырнул в них одну за другой последние четыре гранаты. Передние ряды наступающих разметало взрывами, но следующие за ними уже безбоязненно приближались к Герасиму и кричали: «Рус! Иван, сдавайся!» Они поняли, что Герасим беззащитен. Кучерявый встал во весь рост, незаметно прикрепил к поясу противотанковую гранату, поднял руки, показывая, что он безоружен и крикнул: «Сдаюсь!» Немцы приближались, окружая его и что-то крича.
Герасим не слышал их. Он прикрыл глаза и мысленно прощался сл своей любимой Раечкой. Просил у нее прощения за то, что не смог защитить ее, за то, что так рано покидает ее на этой земле. Просил беречь детей и вырастить достойными людьми. Но вот враги совсем рядом, в двух-трех шагах. Он видит их наглые улыбающиеся лица, он слышит запах шнапса. Ненависть переполняет его. Он громко выругался, и со словами «Нате, гады, жрите нашу землю» Герасим срывает с пояса противотанковую гранату и бросает под ноги фашистам и себе. Его сердце перестает биться. Он обнимает землю. Но с собой пулеметчик берет и четыре вражеские жизни. Путь падающей звезды окончен.
Немцы овладели горой Лысой, уничтожив ее последнего защитника, и праздновали победу.
У командира дивизии Аршинцева шло срочное оперативное совещание с командирами полков в связи с обострившейся обстановкой. В землянку вбежал боец и прохрипел: «Гору Лысую захватили немцы!» «А как пулеметчики!? Как Синельников? – подскочил комполка 35-го майор Клименко. «Все погибли», – одними губами прошептал боец и медленно повалился на пол. Смертельная рана догнала героя. У майора Клименко в глазах стояли слезы. «Собрать всех, кого можно. Отбить Лысую», – прорычал комдив. Все командиры немедленно разбежались собирать бойцов для контратаки. К вечеру все возможные силы были собраны, и гора Лысая была отбита у немцев. Вся линия обороны по горе Лысой была усыпана мертвыми телами наших бойцов и немецких солдат, лежавших вперемежку. Бойцы, освободившие позиции, стали подбирать и относить в станицу Пятигорскую тела наших бойцов, составляя скорбный список безвозвратных потерь.
Когда санитары дошли до восточного склона горы Лысой, где сражался и погиб Герасим Кучерявый, в густом кустарнике на южном склоне обнаружили тяжелораненого бойца, находящегося в сознании. Он и поведал комиссару 30-й Иркутской дивизии Сулименко о последнем бое Герасима Евсеевича Кучерявого, свидетелем которого он был.
В Горячем Ключе есть улица имени героя. Героическая поверка называет славное имя бойца Красной Армии Герасима Евсеевича Кучерявого. Он не забыт, его подвиг в памяти поколений людей, живущих в нашем городе.
Из книги Галины Васильевны Мамай “Живая вода. Живая история”
